Впервые материал был опубликован в журнале Дневник Путешественника
Вначале был Амма, бог в виде круглого яйца… Он состоял из четырех овальных, слитых друг с другом частей. Кроме этого, не было ничего, только вода («ди»), воздух («оньо»), огонь («яу») и земля («минне»). Амма инициировал взрыв в каждой из частей. Это явилось причиной существования, — так сказано в мифе о мироздании африканского племени догон. По легенде, некогда об этом и многом другом им поведала Бледная Лиса, умевшая говорить на языке посвященных — «сиги-со».
Догоны привлекают внимание великих умов человечества оригинальной картиной мира, деревянными скульптурами, масками и астрономическими знаниями. Вокруг источника сведений о звездной системе Сириус развернулась бурная дискуссия. Сириус B и С известны африканскому племени уже много сотен лет, тогда как ученые открыли вторую звезду (B) только в 1862 году, а о третьей (С) на сегодняшний день — одни догадки. В деле фигурируют древнеегипетские телескопы, пришельцы, миссионер-католик, который мог передать аборигенам все имеющиеся у него знания, а также учитывается поправка на ошибку французских антропологов Марселя Гриоля и Жермены Дитерлен, первыми обратившимися к изучению культуры догонов. Версии разные, и никто не знает, где спрятана правда. Никто, кроме посвященных.
В настоящее время этническая группа догон (или догом) проживает рядом с плато Бандиагара (Bandiagara) в Мали, и в некоторых приграничных селах в Буркина Фасо. Исследователи и путешественники отправляются в их земли в поисках непознанного, но далеко не всем удается хоть на несколько шагов приблизиться к разгадке. Занавеса тайны немного приоткрылась со временем: появились материалы о культуре и социальной организации, о системе взглядов и верований африканского народа. Но это лишь часть…
Наше путешествие в страну современных догонов свершилось в середине декабря 2008 года. Итак, обо всем по порядку.
По пути к догонам, или О деревенских жителях Мали
Ещё в самом начале большого путешествия по миру мы мечтали о том, каким будет это маленькое собственное открытие страны догонов. И, пройдя одиннадцать европейских и две африканских страны, наконец-то оказались в Мали, а точнее в столице страны — Бамако (Bamako).
Путь оттуда до города Бандиагара (Bandiagara) — ворот в страну загадочного африканского народа — занял четыре дня. Расстояние в почти 700 км мы преодолели на мопеде, оставляя позади города Бамако, Сегу (Segou), Сан (San), Дженне (Djenne) и многочисленные села, встречавшиеся между ними.
По дороге наблюдали за местными жителями: вот заботливая мама идет с цветным тазиком на голове, на спине несет маленького глазастого детеныша, привязанного полотном ткани; вот деревенская женщина стирает белье в реке и
Сначала ребята испугались при виде тубабу… Но, разглядев себя на экране фотоаппарата, широко заулыбались и уже не боялись
затем, будто наряжая новогоднюю елку, развешивает его на кустах и деревьях; вот местный предприниматель старательно разливает бензин по стеклянным бутылкам и торгует им у обочины дороги; вот пастух вместе со своим еще юным сыном машет рукой приближающейся машине, прося остановиться и пропустить его стадо овец. Совершенно точно, большую часть дня жители деревень проводят на улице.
Мы и местные махали друг другу руками. Порой на лицах приветствующей нас мелкотни выражалось искреннее удивление — здесь редко видят белого человека, не прячущегося за тонированным стеклом дорогого автомобиля. Их белозубые улыбки, большие и выразительные глаза заставляли смотреть и не переставать любоваться ими. Под широкими и низкими носами частенько текли сопли, оставляя белесый цвет на темной коже чуть выше пухлых губ. Просто одетые девочки с многочисленными тоненькими косичками на голове и мальчики с коротко-стриженными и вьющимися волосами провожали нас любопытными взглядами, крича вслед: «Тубаб!» (что в пер. с фр. означает «белый человек»).
Не единожды, пока мы останавливались, чтобы заправить мопед или купить еды, вокруг нас собиралась толпа
Баобаб, одно из самых толстых деревьев на Земле, растет как будто корнями вверх. По праву можно назвать символом африканских земель!
емнокожих ребят. Большинство из них, в возрасте от 3 до 15 лет, из интереса подходили рассмотреть иноземцев с такой большой кучей вещей. Для них огромное удовольствие доставляло пожать руку белокожего, такого непохожего на них самих. Хотя совсем маленькие, которым еще не исполнилось и пяти, если мы к ним приближались, стеснялись и убегали.
В начале третьего дня пути, рассматривая по дороге пейзажи саванны, мне в голову пришла мысль, что у каждой страны свои цвета. Например, у Мали это все оттенки желтого и коричневого. Здесь почти круглый год выгоревшая на солнце трава светло-желтого колора, за исключением сезона дождей, когда она зеленая. Люди, пусть не называют их чернокожими, все-таки имеют коричневый цвет кожи. Солнце в Мали жгучее, желтое, яркое. Дома, амбары, мечети построены в сахельском стиле — из глины, сена и навоза.
Большая Мечеть в Дженне
Мечеть в городе Дженне считается самым большим глиняным сооружением в мире! Свой нынешний вид она приобрела в начале XX века, хотя была построена еще в XIII, но не раз разрушалась. Рекомендуемое время для посещения достопримечательности — сухой сезон. Глина не самый прочный материал, поэтому в дождливые дни лучший, по мнению авторитетных архитекторов, образец судано-сахейльской архитектуры постепенно «тает».
Мальчишки в Мали катают мопедные шины, делают они это очень ловко и умело!
Один раз в неделю прямо на площади Большой Мечети устраивается рыночный день — сюда с самого утра торопятся все горожане и жители окрестных деревень.
Вокруг площади изо дня в день местные продают еду, сувениры и всё то, что может вызвать покупательский интерес у туристов и путешественников. Навязчивые гиды любыми способами стараются уговорить на сделку, которая расширит их кошелек. Так, не мусульманам вход в божий дом запрещен, но «прилипалы» за вознаграждение могут устроить и это. Мелкая пыльная ребятня катает мопедные шины с помощью деревянных палок. Муэдзины горланят молитвы прямо на улице, стоя на территории мечети за глиняным забором.
Страна догонов, здравствуй!
Бандиагара наряду с другими городами — Банкасс (Bankass), Дуентца (Douentza), Санга (Sanga) — является воротами в страну догонов. Это небольшой пыльный городок, в 20 км от края плато.
Этим вечером мы решили заселиться в какой-нибудь недорогой оберж или хостел и не ночевать в палатке. Начало исследования страны догонов было запланировано на утро следующего дня. Самый дешевый вариант, как ни странно, мы нашли в самом модном отеле города — ла Фалаисе. Внутренний дворик гостиницы утопал в зелени, на стенах висели тематические деревянные маски и картинки, комнаты были просторные, с установленными кондиционерами. Нам же досталась вполне уютная крыша. В центре площадки, воткнутые в жестяные банки и, для устойчивости, подпертые большими осколками бетонного кирпича, красовались четыре деревянные палки. Мсье с ресепшена предоставил нам два матраса, москитную сетку, чистые простыни и подушки. Как только я увидела все это, моему счастью не было предела: «Ура! Сегодня я сплю под открытым небом!».
Этой ночью небо было усыпано миллионом ярких звезд. Все выше и выше луна медленно поднималась из-за горизонта. Мы долго смотрели на ночные светила, и уже в полудреме мне в голову пришли следующие строчки:
А мы, полуголые, почти уснули,
Уснула вся Африка…
И мы заснули…
По плато Бандиагара, или Маленькое открытие
Еще вчера мы решили, что до деревни Джигибомбо (Djiguibombo) (это около 20 км) пойдем пешком, раз уж запланировали треккинг. С плеером в ушах, нетяжелыми рюкзаками за спиной и боевым, веселым настроением поход должен был стать прекрасным началом знакомства с культурой догонов!
Ранним утром солнце согревало, а уже к 9 начало палить вовсю, не жалея белокожих странников. Дорога грунтовая, вокруг — желтая трава, зеленые кустарники, голые баобабы. Постройки в деревнях глиняные, заборы выложены из камней.
Большинство встречных женщин и детей попрошайничали: «Бон-бон (конфеты), кадо (подарок), бидо (бидон, бытылка)». Одна особа даже резко оттянула от титьки своего ненасытного грудного малыша и показала нам — смотрите, он плачет! кадо? Мужчины–догоны с вопросом: «Сава?» (как дела?), ничего не просили, просто улыбались, убеждались, что все в порядке, и махали вслед своими белыми ладошками.
Около речки, уже близ деревни Джигибомбо, встретились целые плантации зеленого лука. Местное население работало кверху попами. За нами увязалась мелкая темнокожая девчушка со множеством длинных тоненьких косичек на голове, босая, в шортиках и маячке. Она шла в том же направлении, но намного медленнее. (Но ведь лучше пойти с чужаками быстро, чем тащиться одной, не правда ли?) Девочка еле-еле успевала переставлять ноги, чтобы идти в том же ритме, что и мы. Увидев текущий пот с лица босоножки, я взяла ее за руку, и мы невольно сбавили темп ходьбы. В самой деревне радостное дитя, попрощавшись с нами, пошло своей дорогой. А мы, зафиксировав, что расстояние в 20 км преодолели за три с половиной часа, задумались, куда же идти дальше. Не имея о том ни малейшего представления, доверились случайно привязавшемуся хэлперу, отведшему нас в «кампемент» (лагерь, временное, необорудованное жильё). Это место, в котором всем желающим предоставляют еду, воду и разные удобства в догоновском стиле, а по вечерам устраивают танцы с деревянными масками для развлечения гостей и собственного заработка.
На входе нас встретил темнокожий мужчина 33 лет, с дредами на голове, в желтой майке и джинсах. Тут же предложил присесть и купить холодной воды. Он родился и вырос в деревне Джигибомбо, а сейчас живет и работает в Нидерландах. Прекрасно владеет английским языком. Судя по всему, приехал отдохнуть в родные края и помочь соплеменникам в туристическом бизнесе. Мы провели здесь минут 30. В течение всего этого времени он различными способами старался уговорить нас купить еду, оплатить услуги гида или арендовать жилье, произнося: «Дорогу самим найти трудно», «Аккуратно, здесь много бандитов», «Туристы едят, можете тоже присоединиться» и пр.
День был в самом разгаре. После небольшого перерыва в тени дерева, мы снова отправились в путь, предварительно уточнив у местных, в какой стороне находится деревня Тели (Teli). Пройдя около километра, свернули налево от дороги. Взору открылась прекрасная панорама: скалистое плато в сочетании с желтой высохшей травой выглядело великолепно! Вдалеке шли женщины, несшие на своих головах вязанки дров. С высоты виднелось несколько, идущих параллельно друг другу, грунтовых дорог.
Уже через 30 минут мы стояли на одной из них. Оглядевшись, заметили приближающихся к нам четырех женщин–догонов, правда, теперь с корзинками на головах. Мы постарались объяснить им, что направляемся в деревню Тели, а где она находится — не знаем. Не владея местными языками, мы активно использовали жестикуляцию и имена собственные (то есть названия деревень). Барышни поняли нас, о чем-то поговорили между собой и выдали нам ответ на догонском языке. Тишина… Улыбки на лицах. И как раздался хохот с обеих сторон! Все мы вместе смеялись над возникшей ситуацией.
Тем не менее, в результате диалога мы поняли следующее: чтобы добраться до искомой деревни, нужно вернуться назад по той самой дороге, на которой стоим, и на первой развилке взять другую. Стоило с вопросительной интонацией сказать: «Тели?», — болтушки руками показывали, где эта деревня находится. Выходило так, что можно не возвращаться и идти напрямую, но почему-то на это наше умозаключение женщины начинали еще больше смеяться. Недолго подумав, выбрали нестандартный вариант и, забегу вперед, сказав, совсем не зря!
Шли и шли, о чем-то разговаривали. Неожиданно не так далеко от нас, в метрах, может быть, тридцати, прорисовалась фигура человека с радиоприемником в руках. Это был молодой парень приблизительно 25 лет. Очень худой. Говорил только на своем местном языке, французским и английским не владел. На нем были прямая юбка, по колено, и рубашка. И то, и другое темно-синего цвета. Под рубахой виднелась обычная, серой окраски, футболка. На голове конусовидная шляпа с большими полями, отдаленно напоминающая национальный вьетнамский головной убор. Он принадлежал к народу фульбе, с которым догоны, смешано или компактно, проживают вместе в одних и тех же деревнях. По висящему на плече мачете мы решили, что он — дровосек.
Имея некоторый опыт такого общения, при помощи жестов и названий деревень, мы объяснили, откуда и куда направляемся. Он тоже показал, что надо вернуться и взять другую дорогу. В ответ мы спросили: «А напрямую?». Закончилось тем, что парень повел нас за собой.
Спустя 20 минут мы подошли к обрыву, краю плато. Отсюда открывалась красивая панорама на Тели и уступ Бандиагары. Сверху отчетливо были видны мечеть, окруженная двориками с глиняными постройками, и дорога, по которой шла группа туристов. В скале расположились какие-то маленькие домики. Вероятно, когда-то давно там жили догоны, а может это были захоронения древних племен теллемов, тех самых, которых они — догоны — выселили с этих земель к 13 веку. А еще была слышна музыка: обрывки разговоров, звуки различных работ, проницательное «бе-е-е-е» овечек — все это, перемешавшись, превращалось в мелодию деревни.
Дровосек повел нас дальше. Через 7 минут мы оказались у узкого ущелья. Идущее вертикально вниз оно находилось в 5 метрах от обрыва. Парень попрощался с нами и с улыбкой на лице пошел своей дорогой в Джигибомбо. В этот момент нас переполняло чувство радости от встречи с представителями народов фульбе и догон, которые абсолютно ничего не хотели от нас взамен.
Итак, спуск был в стиле Индианы Джонс! Держась одной рукой за бревно и повиснув на нем, мы ощущали под ногами 2-х сантиметровый выступ. Если сорвешься, полетишь вниз и будешь зацепляться за выступающие камни, бревна, палки — и так тебя раздолбает, что живым вряд ли достигнешь земли. Высота этого ущелья составляла этажей 25–30. Вместе мы спустились на 2. После этого Чура решил пойти на разведку и проверить, насколько реально будет добраться до деревни таким путем. Еще 3 этажа. Я немного переживала и, чтобы видеть друга, протиснулась в расщелине между двумя каменными пластами, добравшись до края, вытянула шею как черепаха и начала оценивать обстановку. Внизу виднелись лестница, выточенная из бревна, и толстые деревянные палки, служащие опорой во время движения.
Вскоре Чура вернулся. Мы вылезли из ущелья, решив всё-таки не рисковать. Начинало темнеть… Когда расставляли палатку, внутри меня теплилось чувство маленького собственного открытия жизни местных. Это ущелье в скале — путь, о котором знают только они, а теперь и мы! Есть особо не хотелось, поэтому попили, как обычно, сладкого чая и уснули.
Утром следующего дня перед нами встал глобальный вопрос: куда дальше? Было две опции: первая — возвращаться и искать дорогу до Тели.
Переходить из деревни в деревню по земле, вторая — идти по плато и рассматривать деревни в песках сверху. Чуре совершенно не хотелось спускаться вниз по двум причинам. Во-первых, так делают все иноземцы. Во-вторых, не хочется попадать на туристических догонов. Решено! Идем вперед!
Уникальные образования песчаникового плато включали воображение. Вот каменный носорог смотрит вдаль и, кажется, уже вечность наслаждается видами догоновских деревень. Вот поверхность раскололась на две гигантские части. Это трещина, в ней жизнь цветет, поет, бежит… Деревья с сочными листьями только макушками загорают на солнце, остальная часть прохлаждается в тени; небольшие черные птички с оранжевой кромкой крыльев перелетают с ветки на ветку; другие, спрятавшись от наших глаз, звонко поют на своем птичьем языке. Маленький ручеек несется, у него важное задание: дать влагу своей родной земле. Жизнь зеленого оазиса, казалось, течет каким-то своим необыкновенным образом, в параллельном мире. А вот как будто пещера, с очень низкими потолками — нам в полный рост не выпрямиться. Кто знает, может быть несколько сотен лет назад именно в ней теллемы делали свои погребальные статуэтки. Шустрые ящерицы регулярно носились под нашими ногами. Я мечтала увидеть бледную лису, которая водится в этих местах, но она так и не попалась нам на глаза ни в тот день, ни в последующие.
Спустя 3 часа мы обнаружили очередную деревню. Помимо этого осознали, что идти дальше прямо невозможно — впереди обрыв, метров сорок по земле, скала, а дальше видится продолжение плато. Что ж, надо искать выход или придется возвращаться! В надежде найти спуск, мы продолжали идти по краю плато, стараясь хоть немножко снижаться. Постепенно усиливалось ощущение, что мы обязательно спустимся. И, действительно, вскоре Чура увидел деревянную самодельную лестницу. Мы слезли по ней, после этого решили перевести дух и немного посидеть в теньке. Неожиданно в поле видимости появился паренек, несущий синюю циновку. Он не говорил по-английски, зато владел французским языком. У него мы выяснили, что деревня, которую последней видели свысока, есть Энде (Ende). Мальчишка постоял с нами немного и ушел. Через 5 минут появился мужчина лет 50, худой, в одежде армейского стиля и болотного цвета. На плече висело ружье, в карманах были патроны. Он тоже говорил только по-французски. Мы жестами спросили о его занятии. Благо, это было легко: стоило просто взмахнуть руками, словно крыльями, и показать пальцем на ружьё. Охотник сразу закивал. Выкурив обычную сигарету, он встал и, попрощавшись с нами, ушел на промысел. Мы спустились ещё немного вниз и среди больших камней на костре приготовили длиннозернный рис на обед. На противоположной скале были видны захоронения теллемов и наскальные красно-белые рисунки. К 16:30 мы вышли к деревне Энде.
А в догонских деревнях…
Когда-то, тысячу лет до наших дней, они жили в верховьях Нигера, в области Мандэ, самом центре древней империи Мандинго. Тогда их жилища усеивали склоны гор Курула. В этот горный район догоны, как говорят их предания, попали из области Дьягу, откуда Нигер начинает свой извилистый путь к океану. Переселение за переселением, смешение с другими племенами — вот вкратце вся ранняя история догонов. В середине десятого столетия до Мандэ — родины догонов того времени — докатилась волна ислама. Натиск ее был не особенно силен, словно она растеряла силу в безлюдье Сахары, и люди отказались принять новую религию. Одно из догонских племен — ару отправилось вниз по Нигеру искать новую родину. Постепенно все родичи перебрались в район плато Бандиагара, вытеснив оттуда прежних жителей — племя теллем», — пишут Николай Непомнящий и Никита Кривцов в своей книге «Неведомая Африка».
Согласно переписи 1986-1987, догонов насчитывалось 199,291 человек в Бандиагаре, 20,940 в Санга, и в этих городах была сконцентрирована значительная их часть. По оценкам разных специалистов и очевидцев, предположительная численность догонов на 2007–2008 годы составила порядка 700–900 тысяч человек. Тенденция идет на увеличение, что наглядно подтверждается и огромным количеством бегающих детей на улицах.
Догонских деревень насчитывают около 700. Многие из них состоят из нескольких поселений, расположенных неподалеку друг от друга. Все постройки — глинобитные, с использованием камней. Особое внимание привлекают цилиндрические и прямоугольные домики с конусовидной крышей из просяной соломы, диаметром примерно 1,5–2 метра, в высоту порядка 3 метров, используются в качестве амбаров. Двор одного дома от другого отделяется забором. Есть специальные постройки: мужские («тогу-на») — для совета старейшин, где принимаются важные решения относительно деревни, и женские, так называемые менструальные дома. В каждой деревне есть колодец или водокачка, обычно с краю поселения. В некоторых деревнях — школы: дети в них изучают догонские и французский языки.
Со слов нашего друга (о котором чуть-чуть позже), каждый местный житель знает в среднем 5 языков (своей и окрестных деревень, а некоторые — еще французский и арабский). Еще совсем недавно считалось, что существует только один догонский язык и множество его диалектов. Сейчас лингвисты пришли к выводу, что существует порядка 20 языков, которые ощутимо между собой различаются, и порой жители разных деревень не понимают друг друга. У догонских языков нет своей письменности.
В одной деревне живет, как правило, несколько больших семей или кланов, от 1 до 5. Каждая управляется советом старейших мужчин (гинна). Есть также духовный лидер, служитель культа Лебе, мифического предка догонов (огон), который избирается деревенской общиной.
Когда-то давно все догоны были язычниками. Судя по разговорам и наблюдениям, их осталось совсем не много в некоторых районах. В каждой увиденной нами деревне стояла мечеть, не один раз нам отчетливо было слышно чтение молитв имамом через громкоговоритель. По статистике, около 10% догонов католики, а большинство — мусульмане. Как ни убегали они от ислама, все-таки эта религия распространилась со 2-й половины 19 века. Сегодня на улицах можно наблюдать мальчишек с тетрадками, бумагами в руках, вяло ходящих взад-вперед — это так они учат уроки или священное религиозное писание — Коран.
Несмотря на проникновение ислама, традиционные церемонии и ритуалы занимают важное место в жизни современных догонов. Наиболее значимая — церемония Сигу — проводится для искупления вины народа перед прародителем. Она проходит каждые 65 лет: начинается в одной деревне, затем в другой и так далее в течение нескольких месяцев, а то и лет. Во время церемонии можно увидеть «Великую маску», которую называют матерью всех масок. Танцоры надевают специальные костюмы и украшения, покрывающие их с ног до головы. Последняя церемония была в прошлом веке, а следующая должна состояться в 2032 году.
Основное занятие догонов — земледелие. Они выращивают лук, чеснок, красный перец, помидоры, хлопок, просо, кукурузу. Из просо варят пиво. Огороды расположены за пределами поселений, иногда расстояние меряется километрами. Обычно рядом течет речка или находится большая лужа (яма–резервуар дождевой воды). По-другому никак нельзя: климат сухой, солнце обжигающее. Что касается скотоводства, держат крупный рогатый скот, но пасти его отдают народам фульбе. По улицам деревень ходят курицы и петухи, овцы и бараны.
Издавна догоны живут зеделием, а в нынешнее время занялись еще и турбизнесом. Во многих деревнях есть отели, обержи, куда настойчиво приглашаются все туристы и путешественники, на улицах продаются сувениры — деревянные маски, покрывала и рубашки с африканскими узорами.
Многие воспринимают белых как кошельки. Молодые мамы и мальчишки до 10–12 лет, явно разбалованные вниманием туристов, активно попрошайничают. Дети прыгают рядом с рюкзаками на наших спинах, в надежде дотянуться до прикрепленных там пластиковых бутылок. Они пристально разглядывают карманы наших штанов. С развитием туризма, уровень жизни в стране догонов однозначно улучшился. Минус в том, что младшее поколение растет с мыслью «Белый человек — мешок денег, которые могут достаться легко».
Мальчишки и их подарок
Едешь по песчаной дороге из деревни в деревню, а со всех сторон на тебя несется чернокожая пыльная ребятня с криками «сава?», «бом-бом!», «бидо!». Кто в рваных шортиках и футболках, кто вообще голышом, кто босиком, кто в резиновых сандалиях.
Так, в деревне Доундоуру (Doundouru) за нами увязались 15-20 мальчуганов, примерно до 10 лет. Четверо из них оказались очень настойчивыми и проводили нас до следующей деревни Бегнимато (Begnimato), пройдя с нами таким образом около 3-4 км. Эти маленькие вымогатели просили все, что на нас видели, тыкали пальцами в карманы, несколько раз требовали: «Ларжон!» (деньги!). И лишь в редкие моменты становились обычными детьми: знакомились, называя свои и спрашивая наши имена, повторяли за нами цифры на русском и английском языках, хохотали между собой и весело шагали. Дети как дети.
В конце концов, все вместе мы подошли к кампементу. Нам ничего не было нужно из услуг, обычно предоставляемых здесь, только хотели купить воды. Хозяин принял заказ, проводил нас в тенек и предложил присесть на деревянные кресла, сделанные, кстати, без единого гвоздя, с помощью кожаных
шнурков. Ребятня продолжала крутиться вокруг нас.
Сидеть там было так удобно, что мы решили: «А почему бы не поесть?!». Заказали кус-кус. Пока хозяин готовил, неразлучная четверка продолжала ошиваться рядом, периодически пытаясь выпросить что-нибудь. Все попытки объяснить ребятам, что мы не собираемся ничего им давать, вызывали еще более сильную волну попрошайничества. В один момент они ткнули пальцем на обычную шариковую ручку. зрядно от них устав, мы подумали: «Хорошо, ручка! В конце концов, может быть, она им пригодится в школе». Отдали ее. Но, как ни странно, наши неугомонные все равно продолжали вертеться рядом и просить еще и еще. Тогда я вырвала чистый листок бумаги из блокнота, отдала им и попросила отойти и сесть в стороне. Аллилуйя! Мелкие хулиганы утихомирились. Правда, ненадолго. Минут через 10 один из них подошел и протянул листок обратно. На нем была нарисована маска догонов ТенгеТанга. С улыбкой на лице я взяла его в руки и начала разглядывать. Но тут мальчишка, подошедший следом за своим другом, крикнул: «Ларжон!» (деньги!). Я вернула картинку, развернулась и продолжила записывать свои заметки о путешествии. Они молча отошли от нас и сели в стороне. Возможно, видели как из моих ушей идет дым, а взгляд стал слишком серьёзным. Прошло еще 10 минут. Ребята, уже все четверо, подошли и снова протянули листок. Теперь они всячески пытались показать, что это их подарок и им ничего не надо взамен. Я с удовольствием приняла его, широко улыбнулась и сказала: «Большое спасибо!».
Догоны, как и многие другие африканские племена и народы, славятся своими деревянными масками, которые в определенном наборе используются в церемониях и ритуалах. Разные источники говорят о 75-80 вариациях масок у догонов, и все они имеют черты одного стиля. У каждой — свой смысл. Например, маска под названием Канага (несколько метров в высоту), по мнению М. Гриоля, символизирует равновесие Неба и Земли. «Плоское лицо с отверстиями для глаз разделено пополам тонкой вертикальной перегородкой носа, упирающейся в нависающий в виде трехгранного карниза лоб. Навершие имеет форму лотарингского креста с отогнутыми концами перекладин», — пишет В. Б. Мириманов в работе «Искусство тропической Африки».
Вероятно, и у маски ТенгеТанга есть своё значение, но до сих пор оно для нас загадка.
Система Сириус, или Звездный вечер
В этот день мы как обычно ночевали на улице в палатке. Весь вечер перед сном лежали на камнях и разглядывали звездное небо. Я в первый раз по-настоящему задумалась о том, как оно прекрасно… Никогда во мне не было еще такого всеобъемлющего чувства любви к звездной бесконечности. «Я счастлива», — думала я. Наслаждаясь красотой ночного небосвода, мы видели несколько падающих звезд, парочку летящих спутников, пояс Ориона и многое-многое другое. Найти звездную систему Сириус в полном составе, как ни старались, нам не удалось, и не удивительно!
Главные знания догонов относительно космоса были об этой системе. Еще много веков назад они говорили о том, что Сириус A (на их языке «Сиги-толо») имеет два спутника: белый карлик Сириус В (По-Толо) и звезду Сириус С (Эмме Йа-Толо). По их мнению, последняя имеет две планеты: Ара-Толо и Йу-Толо. Уровень развития их обитателей во много раз выше уровня развития землян. Ученые–астрономы смогли обнаружить Сириус В только в 1862 году, а о другой звезде (Сириус С) почти ничего не знают. Сегодня великие умы человечества ломают голову над загадкой: как могли появиться такие знания у древнего африканского племени?
Исследователи пишут: со слов догонов, где-то есть священная пещера, оттуда видны все космические объекты Сириус, в ней находятся доказательства — настенные рисунки. Она охраняется одним святым, которому пожизненно приписано находиться там и следить за порядком. Белому человеку и даже посторонним догонам в пещеру ступать нельзя.
Думая обо всем этом, глаза наши потихоньку закрывались. Ранним утром, не медля со сборами, мы отправились по направлению к городу Бандиагара. В начале пути несколько раз возникали сомнения — в том ли направлении идем? Поэтому время от времени уточняли. «Бандиагара?», — спрашивали мы, указывая руками на дорогу. «Бандиагара!», — отвечали догоны с улыбкой на лице. Один земледелец, приблизительно 45 лет, чтобы сократить наш пеший путь, по тропинкам через поля вывел нас на нужную дорогу. В его глазах светилось любопытство, в его поведении ощущалось чувство собственного удовлетворения. Он задорно смеялся тому, что мы не понимаем друг друга и можем общаться только жестами.
Весело и дружно шагая, мы следовали по пути, проходя мимо коллег нашего проводника — таких же земледельцев. В эти моменты мы с широченными улыбками на лицах переглядывались, так как по-другому было невозможно реагировать на то, как догоны здороваются. Приветствие между ними звучит примерно следующим образом:
— Ты — земля!
— Я — земля!
— Как дела?
— Хорошо!
— Как семья?
— Хорошо!
— Как жена?
— Хорошо!
— Как здоровье?
— Хорошо!
— Моё почтение!
— Всегда пожалуйста!
Эта перекличка на ходу, без единой паузы между вопросом и ответом, лилась как песня! Иногда несколько человек хором отвечали на вопросы нашего проводника. Для каждой отдельной ситуации у них существует свой набор слов в определенной последовательности.
Вскоре пришлось расставаться. Он попросил у нас контактную информацию (имена и номера телефонов), чтобы показать своей жене. Наш новый друг потерял целый час работы в поле и однозначно ни сколько не жалел об этом! Он пошел обратно, периодически поворачиваясь и маша нам вслед.
В город пришли днем, после небольшого отдыха направились в кибер-кафе. Уже на выходе кто-то обратился к нам на родном языке. Мы, слегка недоумевая, развернулись: «Русский? Тут?». Мали не является популярным направлением среди наших туристов, поэтому встретить земляка в этих краях — действительно приятная неожиданность. Перед нами за ноутбуком сидел молодой парень 24 лет по имени Кирилл, по специальности — лингвист, учится в аспирантуре одного из питерских институтов. В настоящее время разрабатывает словарь языка момбо, на котором говорят порядка 24 000 западных догонов, и уже около 1 года живет в деревне Сонго.
Этим вечером речь главным образом шла о «пришельцах с Сириуса». Мы похвастались нашим 80-ти километровым, 4-х дневным пешим походом и много интересного услышали от молодого ученого. Расскажу о том, что удивило и насмешило.
Отношения догонов с информационными технологиями можно охарактеризовать как «постольку поскольку». Например, большинство имеют сотовые телефоны, но испытывают серьёзные трудности с настройками из-за низкого уровня грамотности (просто не могут прочитать, что написано на экране). Так вот, Кирилл почти каждый день ездит из своей деревни в город Бандиагара, чтобы посидеть в кибер-кафе. Его информант–догон долгое время думал, что он отправляется туда, чтобы заправлять свою печатную машинку бумагой, чтобы потом долгими вечерами набирать на ней текст. Хотя это был обычный ноутбук! Или… На улицах редко встречаются кошки и коты. Кирилл рассказал, что некоторые догоны убивают их на мясо, так как от представителей домашних кошачьих нет никакого толка. Собака гоняет овец и коров, помогает пастуху. А они что делают? Крыс и мышей ловят!? Этих тварей не так много, и можно другими средствами избавиться от них. А еще… Когда не хватает денег на барана в мусульманский праздник День жертвоприношения, догоны зарезают обычного ежика. Такая вот печальная судьба у некоторых животных в стране догонов! Но, и не только у них.
Ходит молва, что людские жертвоприношения до сих пор существуют в некоторых догонских деревнях. В какой-то из них в жертву приносят именно белого человека. Когда Кирилл говорил об этом, в моей голове промелькнула мысль: «Кажется, нам повезло». Вообще, мало туристов и путешественников идут сюда без гидов. Даже некоторые соплеменники не отправляются в одиночку в определенные районы и собираются по несколько человек.
Проболтав несколько часов, мы попрощались и договорились как-нибудь встретиться в Санкт-Петербурге. Эта неожиданная встреча как будто подытожила: в этой стране рядом с плато Бандиагара еще много всего любопытного и интересного, тайн и того, что так притягивает путешественников.
Цивилизация XX-XXI веков, несомненно, оказала влияние на сознание и поведение догонов, но кое-где осталась загадка и живет частица самобытной культуры в современных представителях африканского народа.
