Путешествуя по Марокко, мы посетили Фес, старейший из четырех имперских городов страны и крупнейший центр исламской культуры во всей западной Африке. Город интересный. Город со своей изюминкой. Думаю, Фес понравится даже тем, кто не является любителем слоняться по улицам шумных «мегаполисов», ибо он, сохранив старинный уклад жизни своих обитателей, дает каждому возможность вернуться на тысячу лет назад и посмотреть, как тогда жили люди, что само по себе любопытно.
Сегодняшний небольшой пост мы хотим посвятить старой части Феса, заложенной 12 веков назад, и придающей городу исконный восточный колорит.
Знакомство со Старым Фесом (он же Fes El-Bali, он же Медина) решили начать по-султански: направились к главному ее входу, воротам Bab Bou Jeloud, специально построенным, чтобы некий султан (имя не помню) мог въезжать через них в город.
Итак, из чего состоит Медина? На этот вопрос ответа не существует. У нее нет отдельных частей. Медина – один большой неделимый монолит. Если обычные города выстроены из зданий-кирпичиков, каждый из которых легко просматривается, то здесь такого нет. Вычленить из Медины хоть какое-нибудь строение просто невозможно: все дома настолько плотно слеплены друг с другом, что возникает ощущение, будто не они построены вдоль улиц, а улицы вырезаны в цельном куске камня гигантских размеров. Ширина этих самых улиц вместе с высотой домов (в среднем это 3 этажа) не оставляет никаких шансов солнечным лучам добраться до земли, а в лабиринте поворотов, проходов и закутков способен заблудиться сам ветер (ух ты, как сказал :-)). Оттого, если даже за пределами города ослепительно светит солнце или бушует ураган, внутри Медины всегда будет штиль и полумрак.
Многие улочки настолько узкие, что, идя по ним и видя летящую навстречу повозку с каким-нить барахлом, судорожно начинаешь думать, как бы размазать себя по стене, пока этого не сделала грохочущая телега.
А еще, Медина – это суки. Нет. Только не подумайте, что я имею в виду местных жителей. Просто, слово «сук» на французском (и вроде бы на арабском) означает рынок или базар. А это то, что составляет львиную долю всего города. Здесь продают все: начиная от всяких овощей и фруктов и заканчивая готовой мебелью и резными мраморными надгробиями.
Жизнь на суках кипит полным ходом. Вот пухлая женщина, укутанная в цветные платки, активно выбирает финики, чтобы подать их мужу в качестве десерта; а вот мясник у всех на виду разделывает свежую баранью тушу, собирая вокруг себя стаи голодных кошек (хотя на кошек они вовсе не похожи: скорее это кошачьи скелеты, обтянутые кожей – слишком уж они тощие). Мимо них, виртуозно балансируя, крутит педали торговец яйцами – к багажнику его драндулета привязано три десятка подложек с хрупким товаром. Следом за ним уныло бредет ослик, раскачиваясь из стороны в сторону. Его задача – доставить огромные корзины с оливками и мандаринами к лавке своего хозяина. Тут же у торчащего из стены водопроводного крана местная жительница расставила свои тазики с бельем, перегородив пол улицы, но ее это не заботит – у нее постирочный день. А вот магазинчик с восточными коврами. Их плетут здесь же: если заглянуть внутрь, можно увидеть парочку старушек, ловко орудующих цветными клубками на каком-то древнем приспособлении, напоминающим ткацкий станок. За всем этим действом наблюдают два араба в фесках (кстати, история этого головного убора берет свое начало из Феса – оттого и такое название), сидящие на входе магазина с национальными халатами: они с важным видом наполняют стеклянные стаканы чаем из серебряного чайничка, стараясь поднять его максимально высоко, чтобы льющаяся струя сладкого напитка образовала как можно больше пены (только чай с пеной здесь можно назвать чаем, все остальное – вода). Периодически, на всю улицу раздаются завывания муэдзинов из динамиков на башнях окрестных мечетей – монотонным протяжным голосом они читают строки из Корана, священной книги всех мусульман. Это значит, наступило время отдать должное аллаху: пробубнить про себя какие-то молитвы и бухнуться пару раз на колени. Кто-то делает это прямо у себя дома, расстелив специальный коврик, а кто-то торопиться в мечеть, надеясь, что там его внимание ко всевышнему когда-нибудь будет оценено по достоинству.
Среди всей этой жизни мы и блуждали, разглядывая все, что попадается на пути – любопытно наблюдать за городом, построенным более 12 веков назад, образ жизни в котором с тех пор нисколько не изменился. Сначала пытались запомнить, как мы идем, чтобы легче было возвращатья, но после пятнадцатого поворота в очередной закуток окончательно запутались и плюнули на это дело – как-нить выберемся.
Петляя по улицам, забрели в кожевенный квартал, одну из главных достопримечательностей Феса. Здесь, пользуясь старинными методами, обрабатывают и красят баранью кожу, а затем шьют из нее национальную обувь, бабуши – туфли без пяток. Весь процесс от начала и до конца нифига не автоматизирован (все делается вручную), и в производстве используют только натуральные материалы. Сначала кожу отмачивают в настойке из ослиного говна. Цеха, занимающиеся этим делом, отличает «чудесный» аромат, которым за многие века пропитались даже каменные стены. Обработка говном придает коже особую мягкость.
Затем ее сушат и передают в красильни. Красильни – дворы, окруженные плотным кольцом жилых зданий. Во дворах стоит ножество гигантских глинянных котлов на 3/4 зарытых в землю.
В каждом котле – своя краска (тоже натуральная). У каждого котла есть свой оператор: он берет «говняный» полуфабрикат, кидает в свою емкость и начинает мять его ногами. Почему при этом красится только баранья кожа, а ноги маляра остаются чистыми – загадка.
После покраски кожа снова сушится. Для этого ее развешивают везде, где только можно: стены и крыши домов, склоны холмов и даже надгробные плиты на кладбищах – подходит все, куда могут добраться солнечные лучи.
После сушки вся кожа отдается в швейные мастерские, на выходе из которых и получаются те самые бабуши, остроконечные кожанные туфли без пяток, так популярные среди местного населения.
Весь процесс полностью открыт для созирцания: но вот если первую стадию мало кто хочет наблюдать, то поглазеть на красильни желающие всегда есть. Этим пользутся многие обувные магазины квартала: они свободно предоставляют доступ к своим крышам, с которых открывается вид на малярные дворы с цветными котлами и вкалывающими трудягами. Правда, чтобы попасть на смотровые площадки, вам придется пройти через весь торговый зал (хотя, зал – это громко сказано: скорее маленькие коморки, где все стены и потолки увешаны цветастыми туфлями), отбиваясь от нападок продавцов, желающих впарить вам парочку традиционных мароканских башмаков. Ну и, соответственно, когда возвращаетесь обратно, то ожидайте еще более активных попыток пополнить ваш обувной гардероб.
После осмотра красилен погнали на холм Borj Nord.
С него открывается потрясающий вид на старый Фес – весь город виден, как на ладони.
Отсюда можно заприметить интересное местечко в городе и попытаться потом его найти. Хотя не факт, что это получится – слишком уж сложный лабиринт нужно пройти, улицы Медины. Сидели на верху, лениво разглядывая город. Видели башню первого мусульманского университета, первого не только в Марокко, но и во всем мире. Кстати, благодаря ему, Фес является чуть ли не второй Меккой для всех мусульман.
Решили, что когда пойдем обратно, попробуем его найти и заглянуть внутрь. Тут же скажу, что отыскать университет мы смогли, а вот попасть внутрь нам не удалось: немусульманам вход в такие заведения (как и во все мечети) заказан. Пришлось просто заглядывать через открытые ворота. Правда, что происходит внутри, нам не было особо видно: в поле зрения попадал только фонтан на входе, в водах которого каждый входящий старался вымыть руки, ноги и рожу.
На холме проторчали часа два. Просто сидели. Сверху светило солнце. Редкие облачка отбрасывали темные тени на город, придавая ему более пеструю окраску. Где-то внизу на склоне рабочие развешивали полуготовую баранью кожу, а вдоль дороги клали шерсть – воистину все свободное пространство используется для дела.
Периодически на вершину по извивающейся дороге вскарапкивалось Маленькое Такси (оно так и называется – Petit Taxi). Каждый раз из него вылазило 3 человека: два туриста и местный гид – они приезжали сюда всего на несколько минут, сделать пару кадров и послушать краткий рассказ про университет; затем снова загружались в крохотный красный Фиат и уезжали дальше, изучать город.
Вечером купили в бакалее жареных лепешек, напоминающих очень-очень толстые блины, и, уставшие, но довольные, уселись пить чай в местной кафешке с видом на главные ворота Медины.
Текст: Чура; фото: Ленча и Чура
Насчет натуральности красок — не факт. У меня ключник из Феса, я в него как-то на пару часов убрал серебряное кольцо, в итоге достал его черным.
Было очень любопытно читать про эту африканскую экзотику — про старый Фес и его местные порядки, милые вы мои рассказчики… Но зачем надо было писать про «рожи» у фонтана университетского и про ослиное «говно»? Это никакое не говно, а экскременты, уважаемые господа. Наверное, для красного словца написали так прямолинейно…
Понимаю-понимаю, из песни слова не выкинешь. В какой-то мере это путешествие расширило ваш кругозор, расширит, надеюсь, и мой…
Действительно странно, что люди живут до сих пор по тем же вековым традициям, что и их далёкие предки. Почему они не пробовали механизировать свой труд, можно лишь догадываться. Видимо, не хотят становиться на капиталистические рельсы, т.к. им не понравилась книжка «Капитал» Карла Маркса :-).